Today I can see that your look is especially sad
And your arms are especially fragile, as if made of chaff.
Listen, my dear: far away, by the shores of Lake Chad,
Roams the exquisite giraffe.
It was granted the gift of proportion, voluptuous grace,
And its skin is adorned with a pattern remarkably fine:
Only the moon, smashed to pieces, descended from space
To rock in lake water, could dare try to match its design.
From afar it resembles a caravel's colorful sail,
And its gait is as smooth as the frigatebird's radiant flight.
I know the world sees many wonders in all their detail
When it takes to a grotto of marble for refuge at night.
I know all those stories of maidens who've never been kissed
And of passionate princes who rule a mysterious plain,
But you have inhaled for too long the lugubrious mist,
You no longer desire to believe anything but the rain.
And how can I tell you of faraway creatures that pad
Among tropical palms, among flowers too fragrant by half...
You're crying? But listen: far off, by the shores of Lake Chad,
Roams the exquisite giraffe.
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.