Today I can see that your gaze is especially sad;
Your hands are especially slender, encircling your knees.
But listen to this: far away, far away, near Lake Chad
A giraffe paces elegantly.
A figure of grace and a lifetime of bliss are his boon,
And a magical pattern adorns his magnificent hide,
Which no one would dare to compare with except for the moon
As it glitters and sways on the lakes that are misty and wide.
From afar he might look like a ship’s billowed sails painted bright,
And his gait is as smooth as the jubilant winging of birds.
I know the earth witnesses many a marvelous sight,
When at sunset he hides in the grotto of marble unheard.
I know the gay tales of mysterious realms, and the songs
Of an African maiden, of a young baron’s passion and pain;
But you have been breathing this slumberous fog much too long,
You will not believe, not in anything, save for the rain.
So how can I tell you my tales of that tropical land,
The slim, bending palm trees, the scent of unthinkable green?...
— You weep? Well, then listen to this... far away, near Lake Chad
A giraffe paces elegantly.
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.