I don’t regret, I don’t call, I don’t cry.
All will pass like smoke from white apple trees.
Overcome with the gold of wilting,
I won’t be young anymore.
Touched with cold, you will no longer
Beat in the same way, heart,
And the land of birch chintz
Won’t tempt me to gallivant barefoot.
Nomadic spirit! Less and less
You stoke the flame of my lips.
O my lost freshness,
Mayhem of eyes and deluge of feelings!
These days I’m stingier in my desires,
My life — or did I dream you?
I might as well have galloped on a pink steed
On a sonorous early spring morning.
All of us, all of us will perish;
Quietly, copper leaves pour from maples...
Therefore, blessed be, forever,
Everything that’s come to bloom and to die.
Не жалею, не зову, не плачу,
Всё пройдёт, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.
Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна берёзового ситца
Не заманит шляться босиком.
Дух бродяжий, ты всё реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст.
О моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств.
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.
Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льётся с клёнов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.