I don't sorrow, i don't weep or call
All will pass like apple-blossom smoke
With the gold of autumn tinted in my soul
And my young can never be revoked
My poor heart already touched with chill
Will not keep up its excited beat
And the wonderland Of birchen chintz
Will not lure me for a tramp in my bare feet
And my restless spirit less, less often
Stirs me up to give my passions vent
Gone the thrill the vehemence has softened
And the freshet of emotions is long spent
Of desires i have now became mo sparing
Have i dreamt life up or have i lived incleed?
Seems I'd gelloped through it one spring morning
In the ringing air upon a charmed rink steed
In this world of ours all of us are mortal
From the maple trees the copper softly pours
Still for granting me to bergeon i wilted
Blessed by my fate for now and nevermore
Не жалею, не зову, не плачу,
Всё пройдёт, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.
Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна берёзового ситца
Не заманит шляться босиком.
Дух бродяжий, ты всё реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст.
О моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств.
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.
Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льётся с клёнов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.