Just now I smeared the map of the daily grind,
splashing paint out of a glass;
I revealed the sharp cheek-bones of the ocean
on a platter of jellied meat.
I read the summons of new lips
on the scales of a tin fish.
And you
could you
play a nocturne
on a drain-pipe flute?
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочёл я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?