The music rang out in the garden
With such inexpressible grief.
Oysters in ice on the plate
Smelled fresh and sharp, of the sea.
He told me: «I am your true friend!»
And he touched my dress.
How unlike a caress,
The touch of those hands.
As one might stroke a cat or bird,
Or watch slender equestriennes ride...
Under the light gold lashes
There is only laughter in his tranquil eyes.
And the voices of mournful violins
Sing through the drifting smoke:
«Praise heaven above — for the first time
You're alone with the man you love.»
Звенела музыка в саду
Таким невыразимым горем.
Свежо и остро пахли морем
На блюде устрицы во льду.
Он мне сказал: «Я верный друг!»
И моего коснулся платья.
Так не похожи на объятья
Прикосновенья этих рук.
Так гладят кошек или птиц,
Так на наездниц смотрят стройных...
Лишь смех в глазах его спокойных
Под легким золотом ресниц.
А скорбных скрипок голоса
Поют за стелющимся дымом:
«Благослови же небеса —
Ты в первый раз одна с любимым».