Towards light-blue enamel air,
Which April easily created
The birches raised their branches, bare
And into twilight slowly faded.
An ornament, so fine and dainty
Like lacework in a skillful pattern,
Seemed a design, precisely painted
On an exquisite china platter.
As if an artist used his palette
Adorning delicate glassware,
Aware of his transient talent —
Of death impending unaware.
На бледно-голубой эмали,
Какая мыслима в апреле,
Березы ветви поднимали
И незаметно вечерели.
Узор отточенный и мелкий,
Застыла тоненькая сетка,
Как на фарфоровой тарелке
Рисунок, вычерченный метко, —
Когда его художник милый
Выводит на стеклянной тверди,
В сознании минутной силы,
В забвении печальной смерти.