I am not Byron — yet I am
One fore-elected, yet one more
Unknown, world-hunted wanderer,
A Russian in my mood and mind.
Scant from my seed the corn was ripe,
My mouth spoke young, was early hushed;
In depths of my own soul, the wreck
Of hope lies as in deep-sea sunk.
Who shall the counsels of the sea,
Its awe sublime unloose? Who shall
Read clear my spirit and my soul?
Unless it be a Poet — no man!
Нет, я не Байрон, я другой,
Ещё неведомый избранник,
Как он, гонимый миром странник,
Но только с русскою душой.
Я раньше начал, кончу ране,
Мой ум немного совершит;
В душе моей, как в океане,
Надежд разбитых груз лежит.
Кто может, океан угрюмый,
Твои изведать тайны? Кто
Толпе мои расскажет думы?
Я — или Бог — или никто!