We sailed in numerous company.
A few of us drew fast the sheeting,
The rest with mighty oar were beating
The brine; while, calm on slumbrous sea,
Our skillful helmsman clasped the rudder
To guide the vessel's thrust,
And I, at ease in carefree trust,
I sang to them... A sudden gust
Swept down and set the deep ashudder,
And crew and helmsman, all were lost! —
I only, secret singer, tossed
Upon the coast by seas in torment,
I sing my anthems as before,
And by a boulder on the shore
Dry in the sun my sodden garment.
Нас было много на челне;
Иные парус напрягали,
Другие дружно упирали
В глубь мощны вёслы. В тишине
На руль склонясь, наш кормщик умный
В молчанье правил грузный чёлн;
А я — беспечной веры полн, —
Пловцам я пел… Вдруг лоно волн
Измял с налёту вихорь шумный…
Погиб и кормщик и пловец! —
Лишь я, таинственный певец,
На берег выброшен грозою,
Я гимны прежние пою
И ризу влажную мою
Сушу на солнце под скалою.