At my memory’s uncertain dawn
I recall a multicolored meadow,
Where there reigned a haughty turkey,
Whom I adored.
It was free and vicious,
With its beak as red as flame,
And it heartily despised me
Because I was only four.
No chocolates, no caramels,
Nor even pineapple juice
Could console me
In my consciousness of shame.
And again disaster strikes,
And shame and misery, like those childhood years,
As you, adored and vicious, proudly
Give me your answer: “No!”
But everything passes in this fragile life —
Love will pass, the pain will pass,
And I’ll recall you with a smile,
As I recall that turkey!
На утре памяти неверной,
Я вспоминаю пестрый луг,
Где царствовал высокомерный,
Мной обожаемый индюк.
Была в нем злоба и свобода,
Был клюв его как пламя ал,
И за мои четыре года
Меня он остро презирал.
Ни шоколад, ни карамели,
Ни ананасная вода
Меня утешить не умели
В сознаньи моего стыда.
И вновь пришла беда большая,
И стыд, и горе детских лет:
Ты, обожаемая, злая,
Мне гордо отвечаешь: «Нет!»
Но всё проходит в жизни зыбкой —
Пройдет любовь, пройдет тоска,
И вспомню я тебя с улыбкой,
Как вспоминаю индюка!