My leafless maple tree, your icy coating,
Why do you stand here bowed, in the white blizzard?
Or did you hear something? Did you see something?
As if you’d gone walking beyond the village confines,
And like a drunken watchman, setting off down the road,
Got buried in a snowdrift, so your legs froze hard?
Like you I’m none too steady either on my pins,
I’ll not make it back from this drinking bout with my friends.
What’s this? A willow tree! And over there’s a pine!
I sing them songs of summer to the snowstorm’s whine.
It seems to me that I’m just like the maple tree,
Only not stripped bare all covered in green.
And in a drunken stupor, shameless and uncontrite,
I embrace a little birch, like someone else’s bride.
Клен ты мой опавший, клен заледенелый,
Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?
Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню погулять ты вышел
И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу.
Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.
Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни под метель о лете.
Сам себе казался я таким же кленом,
Только не опавшим, а вовсю зеленым.
И, утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал березку.