With blare of brass a funeral
Procession slowly walks...
A wax-like nose sticks gruesomely
Up from the coffin-box.
Did he only want some more air...
Inside his empty chest?
The latest snow was dingy white;
The crumbed road rough — at best.
And only sleet, the turgid sleet,
Poured on the rotting guise.
And stupidly black spring looked at
The jelly of his eyes
From shabby roofs, from brown road-pits.
From faces greenness girds...
And out there along deathly fields
From bloated wings of birds.
O people! Life’s footprint is hard
Along our rutted paths.
And there is nothing sadder than
The meeting of two deaths.
Под гулы меди — гробовой
Творился перенос,
И, жутко задран, восковой
Глядел из гроба нос.
Дыханья, что ли, он хотел
Туда, в пустую грудь?..
Последний снег был тёмно-бел,
И тяжек рыхлый путь,
И только изморозь, мутна,
На тление лилась,
Да тупо чёрная весна
Глядела в студень глаз —
С облезлых крыш, из бурых ям,
С позеленевших лиц...
А там, по мертвенным полям,
С разбухших крыльев птиц...
О люди! Тяжек жизни след
По рытвинам путей,
Но ничего печальней нет,
Как встреча двух смертей.