Tightly coiled, like a snake it sits
In my very heart, weaving spells
Or murmurs for days on end
Like a dove on my white windowsill.
In the sparkle of hoarfrost a gleam,
In the carnation's slumber a hint,
And secretly, surely it leads
From all joy and peace of mind.
It can sob so seductively, sigh
In the violin's yearning prayer.
And it happens, a stranger's smile
Fills me with a sudden fear.
То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,
То в инее ярком блеснёт,
Почудится в дреме левкоя...
Но верно и тайно ведёт
От радости и от покоя.
Умеет так сладко рыдать
В молитве тоскующей скрипки,
И страшно её угадать
В ещё незнакомой улыбке.