I
Down the alley, the horses are led,
Their long wavy manes - all combed out,
A place full of riddles, how I lament,
Having fallen in love with this town.
It’s strange to recall: the soul pined for joy,
Only gasping for breath to pull through,
And now I’ve become a plaything, a toy,
Like my rose-colored friend cockatoo.
No hint of pain can now make me cower,
Look in my eyes, and you’ll see,
I dislike only the pre-sunset hour,
The word “leave” and wind from the sea.
February 22, 1911
Tsarskoe Selo
II
…And there my double made of marble
Lies by the ancient maple tree,
His face onto the lake imparted,
He hears the rustling greenery.
Bright showers wash in a cascade
The clotted wound upon his torso…
O, cold one, white one, only wait
And I will turn to marble also.
1911
III
A swarthy youth once wandered here,
By the shores of the lake he sighed,
And for a century now we revere
A barely audible rustling stride.
Pine needles’ dense and bristly mat
Covers the stumps of the trees…
Here lay his old three-cornered hat
And a worn, tattered book by Parny.
February 24, 1911
Tsarskoe Selo
I
По аллее проводят лошадок
Длинны волны расчесанных грив.
О, пленительный город загадок,
Я печальна, тебя полюбив.
Странно вспомнить: душа тосковала,
Задыхалась в предсмертном бреду,
А теперь я игрушечной стала,
Как мой розовый друг какаду.
Грудь предчувствием боли не сжата,
Если хочешь, в глаза погляди.
Не люблю только час пред закатом,
Ветер с моря и слово «уйди».
22 февраля 1911
Царское Село
II
...А там мой мраморный двойник,
Поверженный под старым клёном,
Озёрным водам отдал лик,
Внимает шорохам зелёным.
И моют светлые дожди
Его запекшуюся рану...
Холодный, белый, подожди,
Я тоже мраморною стану.
1911
III
Смуглый отрок бродил по аллеям,
У озёрных грустил берегов,
И столетие мы лелеем
Еле слышный шелест шагов.
Иглы сосен густо и колко
Устилают низкие пни...
Здесь лежала его треуголка
И растрепанный том Парни.
24 февраля 1911
Царское Село