Where fierce the surge with awful bellow
Doth ever lash the rocky wall;
And where the moon most brightly mellow
Dost beam when mists of evening fall;
Where midst his harem’s countless blisses
The Moslem spends his vital span,
A Sorceress there with gentle kisses
Presented me a Talisman.
And said: until thy latest minute
Preserve, preserve my Talisman;
A secret power it holds within it —
’Twas love, true love the gift did plan.
From pest on land, or death on ocean,
When hurricanes its surface fan,
O object of my fond devotion!
Thou scap’st not by my Talisman.
The gem in Eastern mine which slumbers,
Or ruddy gold ’twill not bestow;
’Twill not subdue the turban’d numbers,
Before the Prophet’s shrine which bow;
Nor high through air on friendly pinions
Can bear thee swift to home and clan,
From mournful climes and strange dominions —
From South to North — my Talisman.
But oh! when crafty eyes thy reason
With sorceries sudden seek to move,
And when in Night’s mysterious season
Lips cling to thine, but not in love —
From proving then, dear youth, a booty
To those who falsely would trepan
From new heart wounds, and lapse from duty,
Protect thee shall my Talisman.
Там, где море вечно плещет
На пустынные скалы,
Где луна теплее блещет
В сладкий час вечерней мглы,
Где, в гаремах наслаждаясь,
Дни проводит мусульман,
Там волшебница, ласкаясь,
Мне вручила талисман.
И, ласкаясь, говорила:
«Сохрани мой талисман:
В нем таинственная сила!
Он тебе любовью дан.
От недуга, от могилы,
В бурю, в грозный ураган,
Головы твоей, мой милый,
Не спасет мой талисман.
И богатствами Востока
Он тебя не одарит,
И поклонников пророка
Он тебе не покорит;
И тебя на лоно друга,
От печальных чуждых стран,
В край родной на север с юга
Не умчит мой талисман…
Но когда коварны очи
Очаруют вдруг тебя,
Иль уста во мраке ночи
Поцалуют не любя —
Милый друг! от преступленья,
От сердечных новых ран,
От измены, от забвенья
Сохранит мой талисман!»