The heated air in the restaurants
Is wild and dull as anything,
The drunken hails are ruled by restless
And noxious spirit of the spring.
Far off, beyond the dusty alley
Over the boring country side
There is a bakeshop, and the valley
Resounds with crying of a child.
And every night, beyond the barriers,
Parading, cocking their hats,
Amidst the ditches the admirers
Perambulate with dear hearts.
Above the lake the creak of ore-lock
And women"s screams impale the place,
And in the sky, the moon disk warlock,
Inanely smiling, makes a face.
And every night, my friend appears
As a reflection in my glass,
Like me, he"s stunned and set at ease
By magic liquid, drunk en mass.
The footmen, true to their habits,
Relax at tables next to us,
And drunkards, staring like rabbits,
Exclaim: In vino veritas!
And every evening at this hour
(or is it just a dreamy case?)
A waist in satin, like a flower,
Moves past the window in the haze.
Without drunken men to hinder,
Alone, she walks across the room
And settles down by the window
Exhaling fog and sweet perfume.
There is a kind of old times flavour
About her silky clothes and things:
Her hat, in mourning plumes as ever,
Her hand and fingers, all in rings.
I feel her close (a strange emotion),
And looking through the veil, I see
The vast of an amazing ocean,
The coast of an amazing sea.
I am informed of inmost secrets,
Somebody"s sun is now all mine,
My body, heart and soul, in sequence,
Have all been pierced by the wine.
The ostrich plumes, desired and welcome,
Are gently swaying in my mind,
And dark blue eyes, as deep as welkin,
Are blooming on the distant side.
Deep in my soul I have some riches
And I"m the one who has the key!
You"re right, you heady monstrous creature!
In vino veritas, I see.
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.