Horossan has one such door, they tell me,
On the threshold roses line the floor
And a pensive peri there is dwelling.
Horossan has one such door, they tell me,
But it did not yield to me, that door.
In my hands and arms I’ve strength in plenty,
There is gold and copper in my hair.
Pretty is the peri’s voice — and gentle,
In my hands and arms I’ve strength in plenty
But that door I could not open there.
It’s no use to me in love — my hardihood.
Why persist? Who am I singing for?
If cool Shaganeh cared not a farthing
That I could not open wide her door,
It’s no use to me in love — my hardihood.
Back to Russia I must go — it’s time.
Am I really parting from you, Persia?
Am I evermore your land deserting
For the love I bear the land that nursed me?
Back to Russia I must go — it’s time.
Farewell, darling peri, don’t forget me.
What if that door did not yield to me?
You taught me to suffer and be patient,
I shall sing your praises in my country.
Farewell, darling peri, don’t forget me.
В Хороссане есть такие двери,
Где обсыпан розами порог.
Там живет задумчивая пери.
В Хороссане есть такие двери,
Но открыть те двери я не мог.
У меня в руках довольно силы,
В волосах есть золото и медь.
Голос пери нежный и красивый.
У меня в руках довольно силы,
Но дверей не смог я отпереть.
Ни к чему в любви моей отвага.
И зачем? Кому мне песни петь? —
Если стала неревнивой Шага,
Коль дверей не смог я отпереть,
Ни к чему в любви моей отвага.
Мне пора обратно ехать в Русь.
Персия! Тебя ли покидаю?
Навсегда ль с тобою расстаюсь
Из любви к родимому мне краю?
Мне пора обратно ехать в Русь.
До свиданья, пери, до свиданья,
Пусть не смог я двери отпереть,
Ты дала красивое страданье,
Про тебя на родине мне петь.
До свиданья, пери, до свиданья.