Homère, l’insomnie. Et les voiles tendues.
J’ai lu jusqu’au milieu le Catalogue des vaisseaux.
Cette longue couvée, ce long envol de grues
Sauvages qui jadis franchit le ciel de Grèce.
Grues s’enfonçant en coin vers d’étranges confins,
(L’écume divine ceint la tête des rois)
Vers quels ports voguez — vous? O guerriers achéens,
Vous seriez- vous, sans Hélène, souciés de Troie?
Tout est mû par l’amour — Homère et l’océan.
Qui donc puis — je écouter? Car Homère se tait.
La mer est noire et murmure, vaticinant
Dans un grondement sourd mourant à mon chevet.
Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.
Как журавлиный клин в чужие рубежи —
На головах царей божественная пена —
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам, одна, ахейские мужи?
И море, и Гомер — все движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит
И море черное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.