Wir trinken aus dem Kelch des Seins,
Die Augen fest verbunden,
Und Tränen netzen statt des Weins
Den goldenen und runden.
Wenn aber vor dem Tode fällt
Herab die Augenbinde,
Und alles Blendwerk aus der Welt
Muß schwinden mit der Binde,
Dann sehen wir, wir führten leer
Den goldenen Kelch zum Munde,
Und daß sein Trank — ein Traum daher,
Und daß er — nicht der unsere.
Мы пьём из чаши бытия
С закрытыми очами,
Златые омочив края
Своими же слезами.
Когда же перед смертью с глаз
Завязка упадает,
И всё, что обольщало нас,
С завязкой исчезает —
Тогда мы видим, что пуста
Была златая чаша,
Что в ней напиток был — мечта,
И что она — не наша!