I didn’t know you in your glory,
I only remember your stormy dawn.
But perhaps today I have the right
To recall a day from those far-off years.
How in your poems sounds hardened,
New voices swarmed...
Your youthful hands were not lying idle,
You were constructing formidable scaffolding.
Everything you touched no longer seemed
The same as it had been before.
What you destroyed — was destroyed,
A verdict beat in every word.
Lonely and often dissatisfied,
You rushed your fate impatiently,
You knew that soon, joyful and free,
You would begin your great battle.
And the hum of the rising tide of response
Was audible as you read to us.
Rain slanted its eyes wrath fully,
You quarreled violently with the city.
And your still unheralded name
flew like lightning around the stuffy hall,
So that today, treasured throughout the land,
It might ring out like a battle-cry.
Я тебя в твоей не знала славе,
Помню только бурный твой рассвет,
Но, быть может, я сегодня вправе
Вспомнить день тех отдаленных лет.
Как в стихах твоих крепчали звуки,
Новые роились голоса…
Не ленились молодые руки,
Грозные ты возводил леса.
Все, чего касался ты, казалось
Не таким, как было до тех пор,
То, что разрушал ты, разрушалось,
В каждом слове бился приговор.
Одинок и часто недоволен,
С нетерпеньем торопил судьбу,
Знал, что скоро выйдешь весел, волен
На свою великую борьбу.
И уже отзывный гул прилива
Слышался, когда ты нам читал,
Дождь косил свои глаза гневливо,
С городом ты в буйный спор вступал.
И еще не слышанное имя
Молнией влетело в душный зал,
Чтобы ныне, всей страной хранимо,
Зазвучать, как боевой сигнал.