The feather grazed the carriage roof.
I looked into his eyes.
The heart was aching, yet aloof
As to the reason why.
The windless sky had the evening wedged,
Grief fettered it to the brink,
The Bois de Boulogne resembled a sketch
In an album, in India ink.
The smells of petrol and lilacs spread,
Attentive calm commenced already...
He touched my knees yet once again
With a hand that was almost steady.
Перо задело о верх экипажа.
Я поглядела в глаза его.
Томилось сердце, не зная даже
Причины горя своего.
Безветрен вечер и грустью скован
Под сводом облачных небес,
И словно тушью нарисован
В альбоме старом Булонский лес.
Бензина запах и сирени,
Насторожившийся покой...
Он снова тронул мои колени
Почти не дрогнувшей рукой.