In the northern capital a dusty poplar languishes,
A transparent clock-face entangled in the leaves,
And in that somber green — a frigate — or acropolis —
Shines from a distance, brother to water and sky.
A ship of air, its mast a yellow touch-me-not,
It serves as measuring-stick for Peter’s successors;
It teaches: beauty is not the whim of a demigod,
But the voracious, experienced eye of a simple joiner.
To us was granted dominion over four elements;
But the free human being has created a fifth.
Is not the supremacy of space itself refuted
By this chastely constructed Ark?
Capricious Medusas, angrily set in sculpture;
Anchors rusting, like abandoned plows.
Here are the binds of three dimensions broken,
And universal seas spread far and wide!
В столице северной томится пыльный тополь,
Запутался в листве прозрачный циферблат,
И в тёмной зелени фрегат или акрополь
Сияет и́здали — воде и небу брат.
Ладья воздушная и мачта-недотрога,
Служа линейкою преемникам Петра,
Он учит: красота — не прихоть полубога,
А хищный глазомер простого столяра.
Нам четырёх стихий приязненно господство,
Но создал пятую свободный человек:
Не отрицает ли пространства превосходство
Сей целомудренно построенный ковчег?
Сердито лепятся капризные Медузы,
Как плуги брошены, ржавеют якоря —
И вот разорваны трёх измерений узы
И открываются всемирные моря.