Pour la gloire à venir, la gloire héréditaire,
La haute lignée des humains,
J’aurai perdu ma coupe à la table des pères,
La gaieté, l’honneur, tout enfin...
Le siècle, loup-cervier, bondit sur mes épaules...
Ô siècle, je ne suis point loup et je t’en prie,
Comme on fourre un bonnet dans une manche molle,
Mets-moi sous ta pelisse au chaud en Sibérie.
Cache à mes yeux la boue aux lâchetés cruelles,
Ainsi que cette roue aux sanglants ossements,
Pour que je voie, en leur splendeur originelle,
Les chiens bleus consteller l’immense firmament.
Emporte-moi là-bas où coule l’Iénisséi,
Où vers l’étoile d’or un haut sapin s’allonge,
Car je n’ai pas la peau d’un loup et je ne sais
Sans déformer ma bouche énoncer des mensonges.
За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей, —
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей:
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей...
Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых костей в колесе;
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе.
Уведи меня в ночь, где течет Енисей
И сосна до звезды достает,
Потому что не волк я по крови своей
И меня только равный убьет.