Mane, kuomet miegojau, nuslave
Nuo laivo gimtojo banga,
Ir vandenu juoduju luztveje
As zeme pamaciau staiga.
Joje zirgai eiklieji ganosi,
Raudonas auksas urvuose,
Bet nakti sviecia ir vaidenasi
Ugnis panteru akyse.
Ten veslumu zolynai giriasi,
Ir upes - veidrodziai rimties,
Bet mandragoros puosias giriose
Ziedais piktybes ir mirties.
Aukstai iskeliau savo svyturi
Ant melsvo marmuro kalvos,
Kad plaukiantys toli isvystu ji
Visuos praskriejanciuos laivuos.
As siuliau jiems koralu verinius
Ir struciu plunksnas, ir vaisius,
Bet buriu, plazdanciu pavejui, nieks
Nesugebejo man atsiust.
Jie gerbe dievisko orakulo
Sprendima, paskelbta seniai,
Kad verktu ir patirtu pragara
Visi, kurie paklius cionai.
Ir virs manes vienatve plakasi,
Rimbu ugniniu baudzia vis
Uz tai, kad nuosprendi orakulo
Iveikt man paliepe lemtis.
Я спал, и смыла пена белая
Меня с родного корабля,
И в черных водах, помертвелая,
Открылась мне моя земля.
Она полна конями быстрыми
И красным золотом пещер,
Но ночью вспыхивают искрами
Глаза блуждающих пантер.
Там травы славятся узорами
И реки словно зеркала,
Но рощи полны мандрагорами,
Цветами ужаса и зла.
На синевато-белом мраморе
Я высоко воздвиг маяк,
Чтоб пробегающие на море
Далеко видели мой стяг.
Я предлагал им перья страуса,
Плоды, коралловую нить,
Но ни один стремленья паруса
Не захотел остановить.
Все чтили древнего оракула
И приговор его суда
О том, чтоб вечно сердце плакало
У всех заброшенных сюда.
И надо мною одиночество
Возносит огненную плеть
За то, что древнее пророчество
Мне суждено преодолеть.