By the reeds of Ihe languid Nile
where only butterflies and birds fly,
lies hidden the forgotten grave
of a wicked but enchanting empress.
The dark night bears its illusions.
The moon rises like a sinful siren,
whitish mists swirl around
and a hyena steals from a cave.
Its wailing is furious and foul,
its eyes evil and doleful,
its menacing teeth fearsome
over the roseate marble of the grave.
'Look moon, lover of the mad,
look stars, slender apparitions,
and dark Nile, ruler of noiseless waters,
and butterflies, birds and plants.
Let everyone look at my fur standing on end,
my eyes blazing with evil sparks.
Am I not an Empress loo,
like she who sleeps beneath the stones?
Her heart beat, full of treachery,
her arched brows carried death.
She too wras a hyena,
like me she loved the smell of blood.'
Dogs wail in terror in the villages,
small children cry in their homes.
The sullen fellahin reach for
their long, merciless lashes.
Над тростником медлительного Нила,
Где носятся лишь бабочки да птицы,
Скрывается забытая могила
Преступной, но пленительной царицы.
Ночная мгла несет свои обманы,
Встает луна, как грешная сирена,
Бегут белесоватые туманы,
И из пещеры крадется гиена.
Ее стенанья яростны и грубы,
Ее глаза зловещи и унылы,
И страшны угрожающие зубы
На розоватом мраморе могилы.
«Смотри, луна, влюбленная в безумных,
Смотрите, звезды, стройные виденья,
И темный Нил, владыка вод бесшумных,
И бабочки, и птицы, и растенья.
Смотрите все, как шерсть моя дыбится,
Как блещут взоры злыми огоньками.
Неправда ль, я такая же царица,
Как та, что спит под этими камнями?
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови».
По деревням собаки воют в страхе,
В домах рыдают маленькие дети,
И хмурые хватаются феллахи
За длинные, безжалостные плети.