Akoby plné sĺz sú tvoje oči na pohľad,
ruky i kolená máš krehké ako serafín.
Počúvaj: ďaleko, až pri jazere Čad
sa túla výstavný kus žirafy.
Do vienka dostala dar pôvabu a nádhery
a celú kožu skrášľuje jej rozprávkový vzor,
s ktorým len mesačný svit odvahu má súperiť
vo vodách jazier, čo sa tiahnu kamsi po obzor.
Farbami z diaľky pripomína plachty škunera
a jej beh ponáša sa na radostný vtáčí let.
Na mnohé zázraky sa zemeguľa pozerá,
keď večer v jaskyni ju skryje mramorová šeď.
Ja dobre poznám smiešne cudzokrajné eposy
o čiernej dievčine a náruživom vodcovi,
ty príliš dlho si sa zadúšala od rosy,
už nechceš veriť v nič, len v ťažký oblak
dažďový.
Počkaj, keď opíšem ti palmy, exotický sad,
vôňu tráv – všetko, čo sa iba v trópoch pritrafí…
Ty plačeš? Počúvaj… tam pri jazere Čad
sa túla výstavný kus žirafy.
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.