Não, não sou Byron, sou outro, aquele
Ainda desconhecido eleito,
Pelo mundo caçado, qual ele,
Com alma russa, apenas, e peito.
Fui mais cedo, cedo hei de acabar,
Minha mente fará quase nada;
Em minha alma — um enorme mar —,
Jaz um fardo de esp’ranças quebradas.
Quem poderá, ó mar nevoento,
Os teus segredos revelar? Quem
Dirá à turba os meus pensamentos?
Eu — serei Deus, ou então ninguém!
Нет, я не Байрон, я другой,
Ещё неведомый избранник,
Как он, гонимый миром странник,
Но только с русскою душой.
Я раньше начал, кончу ране,
Мой ум немного совершит;
В душе моей, как в океане,
Надежд разбитых груз лежит.
Кто может, океан угрюмый,
Твои изведать тайны? Кто
Толпе мои расскажет думы?
Я — или Бог — или никто!