It almost cannot be, because you always were:
In the shadow of the blessed linden, in the siege and in the hospital,
In the prison cell and there, where there were evil birds
And splendid grasses and dreadful tides.
Oh, how everything changed, but you always were,
And it seems as if they cut away half my soul,
The half that was you — and the main reason
For having it, I knew. And suddenly I forgot everything ...
But your ringing voice calls out to me from there,
And asks me not to grieve, but to wait for death as for a miracle.
All right! I’ll try.
Почти не может быть, ведь ты была всегда:
В тени блаженных лип,
в блокаде и больнице,
В тюремной камере и там, где злые птицы,
И травы пышные, и страшная вода.
О, как менялось все, но ты была всегда,
И мнится, что души отъяли половину,
Ту, что была тобой, — в ней знала я причину
Чего-то главного. И все забыла вдруг...
Но звонкий голос твой зовет меня оттуда
И просит не грустить и смерти ждать,
как чуда.
Ну что ж! попробую.