Selbstbetrug will ich nicht länger üben,
Mein schwarzes Herz: von Sorge ist's befallen,
Warum heißt es, ich sei ein Betrüger?
Warum heißt's, ich wälz mich in Skandalen?
Kein Holzdieb bin ich und kein Missetäter,
Hab keinen Kerkerhäftling je erschossen.
Ich steh auf gutem Fuß mit Straßenkötern
Und grinse den Passanten in die Goschen.
Ich schwärme Tag und Nacht durch Moskaus Straßen,
Der Tverer Stadtbezirk ist mein Revier.
Das Pfötchen hebt im dichten Netz der Gassen
Ein jeder Hund, sieht er mich beim Flaniern.
Und jedes Droschkenpferd, alt, ausgemergelt,
Grüßt mich nickend, komm ich ihm entgegen.
Bin gut Freund den Tieren, meine Verse
Heilen ihre angeknacksten Seelen.
Nicht für Frauen trag ich den Zylinder –
Keine Kraft für dumme Leidenschaften, –
Er trägt sich gut, weil's eigne Leid sich mindert,
Reicht man Stuten etwas goldnen Hafer.
Freundschaft fühl ich nicht für Menschenwesen,
Andrer Herrschaft bin ich unterworfen.
Doch den Rüden würd ich sofort geben
Meinen Shawl von allererster Sorte.
Will mich länger nicht den Schmerzen fügen.
Mein schwarzes Herz: es lösten sich die Qualen,
Darum heißt es, ich sei ein Betrüger,
Darum heißt's, ich wälz mich in Skandalen.
Я обманывать себя не стану,
Залегла забота в сердце мглистом.
Отчего прослыл я шарлатаном?
Отчего прослыл я скандалистом?
Не злодей я и не грабил лесом,
Не расстреливал несчастных по темницам.
Я всего лишь уличный повеса,
Улыбающийся встречным лицам.
Я московский, озорной гуляка.
По всему тверскому околотку
В переулках каждая собака
Знает мою лёгкую походку.
Каждая задрипанная лошадь
Головой кивает мне навстречу.
Для зверей приятель я хороший,
Каждый стих мой душу зверя лечит.
Я хожу в цилиндре не для женщин.
В глупой страсти сердце жить не в силе.
В нём удобней, грусть свою уменьшив,
Золото овса давать кобыле.
Средь людей я дружбы не имею.
Я иному покорился царству.
Каждому здесь кобелю на шею
Я готов отдать мой лучший галстук.
И теперь уж я болеть не стану.
Прояснилась омуть в сердце мглистом.
Оттого прослыл я шарлатаном,
Оттого прослыл я скандалистом.