Twitching my lips, I lie underground,
but my words will be words that pupils recite.
Red Square: no ground on this earth is as round,
a curve that the steely camber connives in.
Red Square: no ground on this earth is as round.
No plan said the camber must spread out that wide
as it tilts to the rice fields, all the way down,
for as long as the planet’s last slave stays alive.
Да, я лежу в земле, губами шевеля,
И то, что я скажу, заучит каждый школьник:
На Красной площади всего круглей земля
И скат ее твердеет добровольный.
На Красной площади земля всего круглей,
И скат ее нечаянно раздольный,
Откидываясь вниз до рисовых полей, —
Покуда на земле последний жив невольник.