Ricordo l’antica preghiera dei maestri:
preservaci Signore da quelli allievi
che vogliono che il nostro, miserabile genio
cerchi sempre in modo sacrilego nuove rivelazioni.
Un nemico giusto e onesto ci potrebbe piacere,
ma quelli spiano ciascuno dei nostri passi,
Loro sono contenti che noi lottiamo, per ora
Pietro ritratta e Giuda tradisce.
Solo il cielo conosce il limite delle nostre forze,
i posteri giudicheranno quanto ciascuno ha nascosto.
Ciò che creeremo da ora in poi è nelle mani di Dio.
ma ciò che creeremo è a tutt’oggi nostro.
A tutti gli offensori mandiamo il nostro saluto,
rispondiamo a quelli esaltati: no!
I lusinghieri rimproveri e il rumore della voce risibile,
sono egualmente osceni dinnanzi al tempio della creazione.
Ѐ vergognoso opprimere l’artista con la droga
come un elefante cartaginese prima della battaglia!
Я помню древнюю молитву мастеров:
Храни нас, Господи, от тех учеников,
Которые хотят, чтоб наш убогий гений
Кощунственно искал всё новых откровений.
Нам может нравиться прямой и честный враг,
Но эти каждый наш выслеживают шаг,
Их радует, что мы в борении, покуда
Петр отрекается и предает Иуда.
Лишь небу ведомы пределы наших сил,
Потомством взвесится, кто сколько утаил.
Что создадим мы впредь, на это власть Господня,
Но что мы создали, то с нами посегодня.
Всем оскорбителям мы говорим привет,
Превозносителям мы отвечаем — нет!
Упреки льстивые и гул молвы хвалебный
Равно для творческой святыни непотребны.
Вам стыдно мастера дурманить беленой,
Как карфагенского слона перед войной.