Sie liebten beiden, doch keiner
Wollt'es dem andern gestehn.
Heine
Their love was so gentle, so long, and surprising,
With pining, so deep, and zeal, like a crazy uprising!
But, much like foes, they shunned their meetings, confessions…
And were cold and empty their short conversations.
They left each other in suffering, wordless and proud,
And only in dreams, saw the image beloved, farther.
Death had come and commenced their date in the world, that is out...
But they didn't discern in this new world each other.
Sie liebten sich beide, doch keiner
Wollt’es dem andern gestehn.
Heine
Они любили друг друга так долго и нежно,
С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной!
Но, как враги, избегали признанья и встречи,
И были пусты и хладны их краткие речи
Они расстались в безмолвном и гордом страданье
И милый образ во сне лишь порою видали.
И смерть пришла: наступило за гробом свиданье...
Но в мире новом друг друга они не узнали.