She touches three great oceans with her hands.
She spreads out towns with which she is endowed.
Meridians form a network on her lands.
She is unconquerable, wide and proud.
The moment when your hand is raised to cast
Your last grenade, then there should cross your mind,
In one short flash, those many things long past
That you have left at home so far behind.
It will not be that well-known, mighty land
You’ve travelled through so often, far and near.
You will recall a smaller motherland
That as a child you saw so close and dear.
Three birch trees growing on a patch of soil.
The highway stretching far beyond the wood.
The creaking ferry-boat in endless toil.
The sandy river bank where osiers stood.
In such dear places we were born and found
Out life’s great love that till our death remains,
For, on a minor scale, that patch of ground
Reflects the greater world and all that it contains.
Yes, you may live through heat and storms that freeze,
Yes, still live on though famished, cheating death —
Meet death... But guard those birches, three white trees,
And yield them to no man while you draw breath.
Касаясь трех великих океанов,
Она лежит, раскинув города,
Покрыта сеткою меридианов,
Непобедима, широка, горда.
Но в час, когда последняя граната
Уже занесена в твоей руке
И в краткий миг припомнить разом надо
Все, что у нас осталось вдалеке,
Ты вспоминаешь не страну большую,
Какую ты изъездил и узнал,
Ты вспоминаешь родину — такую,
Какой ее ты в детстве увидал.
Клочок земли, припавший к трем березам,
Далекую дорогу за леском,
Речонку со скрипучим перевозом,
Песчаный берег с низким ивняком.
Вот где нам посчастливилось родиться,
Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли
Ту горсть земли, которая годится,
Чтоб видеть в ней приметы всей земли.
Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы,
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть… Но эти три березы
При жизни никому нельзя отдать.