Down and away flew the melting snow;
cheeks burned red and glistened.
I had not thought the moon was so small
or the clouds so smokily distant.
Asking for nothing, I’ll go away,
for my number is up, for ever.
I had not thought the moon was so fair
or so feaful up in heaven.
Midnight is near. I’m no one, no one’s,
worn out by the spectre of life,
marvelling at the moonbeam’s smoke
in my treacherous fatherland.
Талый снег налетал и слетал,
Разгораясь, румянились щеки.
Я не думал, что месяц так мал
И что тучи так дымно-далекию...
Я уйду, ни о чем не спросив,
Потому что мой вынулся жребий,
Я не думал, что месяц красив,
Так красив и тревожен на небе.
Скоро полночь. Никто и ничей,
Утомлен самым призраком жизни,
Я любуюсь на дымы лучей
Там, в моей обманувшей отчизне.