While the last stars have not yet burned out,
rise up, rise up out of bed,
go down into the courtyards,
where
stacks of logs look like the wings
of a woodland aquarelle.
And you will hear
Rastrelli’s gentle violin.
It’s untrue, untrue, all lies,
when they maintain
that striving and years make you old!
As soon as you get down here,
the cupolas of gold
will boom with bells,
the columns
will raise their trumpets.
Love the glad midnight, have hope
for tomorrow...
When prayer can allay
neither sin nor sorrow,
the dancing
Admiralty needle will fall
and transfix your heart, forcing your drowsy blood.
Oh, not for parade, not for any reward,
but only for our sake,
as we step out of the gates with the dawn,
will the drums of granite roll,
the clarinets of the railings
whistle menuets...
And Rossi’s street sings songs.
Пока еще звезды последние не отгорели,
вы встаньте, вы встаньте с постели, сойдите к дворам,
туда, где — дрова, где пестреют мазки акварели...
И звонкая скрипка Растрелли послышится вам.
Неправда, неправда, все — враки, что будто бы старят
старанья и годы! Едва вы очутитесь тут,
как в колокола купола золотые ударят,
колонны горластые трубы свои задерут.
Веселую полночь люби — да на утро надейся...
Когда ни грехов и ни горестей не отмолить,
качаясь, игла опрокинется с Адмиралтейства
и в сердце ударит, чтоб старую кровь отворить.
О, вовсе не ради парада, не ради награды,
а просто для нас, выходящих с зарей из ворот,
гремят барабаны гранита, кларнеты ограды,
свистят менуэты... И улица Росси поет!