How many buds, how many sticky butts
Of candles, April kindled, now are glued
Fast to the boughs! The park is redolent
Of puberty. The woods' retorts are rude.
The forest's throat is caught in a thick knot
Of feathered throats: a lassoed buffalo
Bellowing in the nets as organs pant:
Wrestlers who groan sonatas, deep and slow.
Oh, poetry, be a Greek sponge supplied
With suction pads, a thing that soaks and cleaves,
For I would lay you on the wet green bench
Out in the garden, among sticky leaves.
Grow sumptuous frills, fabulous hoopskirts, swell,
And suck in clouds, roulades, ravines, until
Night comes; then, poetry, I'll squeeze you out
And let the thirsty paper drink its fill.
Что почек, что клейких заплывших огарков
Налеплено к веткам! Затеплен
Апрель. Возмужалостью тянет из парка,
И реплики леса окрепли.
Лес стянут по горлу петлею пернатых
Гортаней, как буйвол арканом,
И стонет в сетях, как стенает в сонатах
Стальной гладиатор органа.
Поэзия! Греческой губкой в присосках
Будь ты, и меж зелени клейкой
Тебя б положил я на мокрую доску
Зеленой садовой скамейки.
Расти себе пышные брыжжи и фижмы,
Вбирай облака и овраги,
А ночью, поэзия, я тебя выжму
Во здравие жадной бумаги.