In my long dark braids interwoven
Is a delicate silvery strand, —
Voiceless nightingale, such torment,
Only you could understand.
You hear everything around you,
Ruffled, breathless, gazing straight
At the willow’s fronds — astounded,
If a stranger’s song is played.
But just recently, all about,
Poplars hushed and met in a throng,
As your ineffable joy burst out
In a resonant poisonous song.
Как вплелась в мои темные косы
Серебристая нежная прядь, —
Только ты, соловей безголосый,
Эту муку сумеешь понять.
Чутким ухом далекое слышишь
И на тонкие ветки ракит,
Весь нахохлившись, смотришь — не дышишь.
Если песня чужая звучит.
А еще так недавно, недавно
Замирали вокруг тополя,
И звенела и пела отравно
Несказанная радость твоя.