Mi sono un monumento eretto non di mano umana,
ad esso il popolare sentiero non andrà perduto,
s’è levato più alto colla superba fronte
della colonna d’Alessandro.
Non morrò tutto – l’anima nella riposta lira
vivrà oltre il mio cenere e fuggirà la corruzione, –
ed io sarò glorioso finché nel mondo sublunare
anche un solo poeta sarà vivo.
E per tutta la vasta Russia di me correrà fama,
ed in essa ciascuna lingua m’invocherà,
degli slavi il nipote altero, e il Finno, e l’or selvaggio
Tunguso, ed il Calmucco amico delle steppe.
E sarò caro a lungo al popolo perché
nobili sentimenti destai colla mia lira,
ed in crudele secolo la libertà cantai
e chiesi grazia pei caduti.
Al comando di Dio resta docile, Musa,
senza temere offesa né chiedere corona,
indifferente accogli la calunnia e la lode,
e con lo sciocco non contendere.
Exegi monumentum
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспаривай глупца.