J’érige un monument qui n’est pas de main d’homme.
L’herbe n’obstruera pas au peuple son sentier.
Son fier fronton ira plus haut que la colonne
Du Tsar Alexandre Premier.
Je ne mourrai pas tout, puisqu’au corps de ma lyre
Mon âme intacte chante, échappant au trépas.
Je serai connu, tant qu’au sublunaire empire
Fut-ce un seul poète vivra.
Ma rumeur parcourra la Russie aux langages
Divers et de mon nom se transmettront l’accent
Slaves fiers et Finnois et Toungouzes sauvages
Et Kalmouks aux steppes errant.
Longtemps je serai cher aux peuples, moi poète.
Pour avoir suscité par ma lyre l’orgueil.
Pour avoir aux tyrans librement tenu tête
Et pleuré d’injustes cercueils.
Dieu commande. Sois, muse, à mes ordres soumise !
Ne crains pas d’offenser. Ne requiers pas de prix.
Accepte avec froideur qu’on loue ou qu’on médise
Et tiens le stupide en mépris!
Exegi monumentum
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспаривай глупца.