A cheerful bride, she was happy and gay,
But there came death, and she passed away.
Her mother berried her close nearby
The church came down on the pond, half dry.
And over the waves of the deepest place
A cross is floating at an even pace.
Days, years and ages have come to pass,
But youth has never called on, alas.
The house, so tired of waiting for youth,
Has only the mother crowned with ruth.
The woman is working with a needle and thread
The shades of the yarns on the floor vibrate.
It's quiet and light as it was in her prime.
The granny has no account of time.
As old as the hills and as grey as lead,
It seems, she will never ever be dead...
Amidst the chairs and chests of drawers
The dancing of flies is, as ever, joyous.
There are bundles of scarlet thread on the floor,
A mouse is scratching the wall, as before.
The depth of the mirror is quiet and dead,
With the same old woman as grey as lead.
The same old thread and the same old mice,
The same old image looking so nice.
It is in a frame, as dark as the sky,
As always, appearing modest and shy.
The faded appearance is quite apathetic,
The clew of the thread is cheerful and hectic...
Deep are the rows of the rooms on the right,
And the same old garden blooms outside,
As green as the world and as high as the night,
As tender as dearest daughter that died...
"Come back, do come back. The thread won't decay.
I want to peacefully pass away."
Она веселой невестой была.
Но смерть пришла. Она умерла.
И старая мать погребла ее тут.
Но церковь упала в зацветший пруд.
Над зыбью самых глубоких мест
Плывет один неподвижный крест.
Миновали сотни и сотни лет,
А в старом доме юности нет.
И в доме, уставшем юности ждать,
Одна осталась старая мать.
Старуха вдевает нити в иглу.
Тени нитей дрожат на светлом полу.
Тихо, как будет. Светло, как было.
И счет годин старуха забыла.
Как мир, стара, как лунь, седа.
Никогда не умрет, никогда, никогда…
А вдоль комодов, вдоль старых кресел
Мушиный танец всё так же весел,
И красные нити лежат на полу,
И мышь щекочет обои в углу.
В зеркальной глуби — еще покой
С такой же старухой, как лунь, седой.
И те же нити, и те же мыши,
И тот же образ смотрит из ниши —
В окладе темном — темней пруда,
Со взором скромным — всегда, всегда…
Давно потухший взгляд безучастный,
Клубок из нитей веселый, красный…
И глубже, и глубже покоев ряд,
И в окна смотрит всё тот же сад,
Зеленый, как мир; высокий, как ночь;
Нежный, как отошедшая дочь…
«Вернись, вернись. Нить не хочет тлеть.
Дай мне спокойно умереть».