She came in out of the frost,
her cheeks glowing,
and filled my whole room
with the scent of fresh air
and perfume
and resonent chatter
that did away with my last chance
of getting anywhere in my work.
Straightaway
she dropped a hefty art journal
onto the floor
and at once
there was no room any more
in my large room
All this
was somewhat annoying,
if not absurd.
Next, she wanted Macbeth
read aloud to her.
Barely had I reached
the earth's bubbles
which never failed to entrance me
when I realized that she,
no less entranced,
was staring out of the window.
A large tabby cat
was creeping along the edge of the roof
towards some amorous pigeons.
What angered me most
was that it should be pigeons,
not she and I,
who were necking,
and that the days of Paolo and Francesca
were long gone.
Она пришла с мороза,
Раскрасневшаяся,
Наполнила комнату
Ароматом воздуха и духов,
Звонким голосом
И совсем неуважительной к занятиям
Болтовней.
Она немедленно уронила на пол
Толстый том художественного журнала,
И сейчас же стало казаться,
Что в моей большой комнате
Очень мало места.
Всё это было немножко досадно
И довольно нелепо.
Впрочем, она захотела,
Чтобы я читал ей вслух «Макбета».
Едва дойдя до пузырей земли,
О которых я не могу говорить без волнения,
Я заметил, что она тоже волнуется
И внимательно смотрит в окно.
Оказалось, что большой пестрый кот
С трудом лепится по краю крыши,
Подстерегая целующихся голубей.
Я рассердился больше всего на то,
Что целовались не мы, а голуби,
И что прошли времена Паоло и Франчески.