The air is split into black branches,
like old glass.
Pray to Our Lady of Autumn!
The windows of autumn’s chapel,
smashed by a hurtling bullet,
are wrinkling.
A tree was burning,
a bright spill in the golden air.
It bends; it bows down.
Autumn’s flint and steel angrily
struck the sparks of golden days.
A forest at prayer. All at once
golden smells fell to the ground.
Trees stretch out — rakes
gathering armfuls of the sun’s hay.
Autumn’s tree resonantly evokes
a sketch of Russia’s railroads.
The golden autumn wind
has scattered me everywhere.
Воздух расколот на черные ветки,
Как старое стекло.
Молитесь Богоматери осени!
Окна часовни осени,
Пулей разбитые с разбегу, морщатся.
Дерево горело лучиной в воздухе золотом.
Гнется и клонится.
Осени огниво гневно,
Высекло золотые дни.
Молебствие леса. Все сразу
Упали золотые запахи.
Деревья вытянуты, точно грабли
Для охапок солнечного сена.
На чертеж российских железных дорог
Дерево осени звонко похоже.
Ветер осени золотой
Развеял меня.