In my restless aspiration
For another, grander fate
I now pray in veneration
To you, Alexander the Great.
Not amidst the blood and fighting
By an ancient Persian town
You have earned my praise, oh Mighty,
As the greatest hero found.
You deserve my great affection
In the hour of discord.
There were shouts of insurrection,
Mutiny against the Lord.
Like the sun you faced your army,
Blinding soldiers with your flame.
Macedonians in a hurry
Feebly backed away in shame.
You proclaimed: “You need reminding
What you were and what you are!
In the forests you were hiding,
Roamed the land beneath the stars.
Then my father forged the phalanx,
Gave our people a new dawn.
You marched with me to the Ganges,
Sardis, Susa, Babylon!
Think that I was crowned somewhere
By the mercy of your swords?
Darius has made me heir!
By this scepter, I’m the Lord!
Fine! Go home! Forget the glory!
Get your weapons, fold your tents.
Tell your children magic stories
Of the distant foreign lands!
How you marched through brutal weather,
Highlands, deserts, suffering...
But be sure to remember
You, abandoning your king!
By your families be summoned
And enjoy your fame and wealth.
The eternal son of Amun
I’ll remain here by myself.”
Drunken halls and burning incense.
Gold and silk breathe out a sigh.
In Roxana’s hands the incense
And the rage subside and die.
King of both Egyptian crowns,
King of seventeen domains!
Amun at you staring down
With the symbols of his reign.
Crowds and chariots are silent.
Fog has fallen on the plain.
Yet at dawn the camp is strident,
Noisy, clattering again.
In the fields – despondent shrieks and
Pleas of falling, dying men.
Did the Proud One give, in secret,
His night dreams one last lament?
Oh my restless aspiration
For a greater destiny!
In the hour of hesitation
Alexander, I pray to thee!
Неустанное стремленье
От судьбы к иной судьбе,
Александр Завоеватель,
Я — дрожа — молюсь тебе.
Но не в час ужасных боев,
Возле древних Гавгемал,
Ты среди земных героев
Думы славой оковал.
Я люблю тебя, Великий,
В час иного торжества.
Были буйственные клики,
Ропот против божества.
И к войскам ты стал как солнце,
Ослепил их грозный взгляд.
Ты воззвал к ним… Македонцы
Дико двинулись назад.
«Горе! кто вы! всё забыли!
Кем вы были, что теперь!
Как стада в полях бродили,
В чащу прятались как зверь.
Создана отцом фаланга,
Вашу мощь открыл вам он;
Вы со мной прошли до Ганга,
В Сарды, в Сузы, в Вавилон.
Или мните: государем
Стал я милостью мечей?
Мне державство отдал Дарий!
Скипетр мой или ничей!
Уходите! путь открытый!
Размечите бранный стан!
Дома детям расскажите
О красотах дальних стран.
Как мы шли в горах Кавказа,
Про пустыни, про моря…
Но припомните в рассказах,
Где вы кинули царя!
Уходите; ждите славы!
Но — Аммона вечный сын —
Здесь, по царственному праву,
Я останусь и один».
Как хорош ты был, Могучий,
С блеском гнева на лице.
Разошлись войска как тучи,
Ты один в своём дворце.
От курений залы пьяны,
Дышит золото и шёлк.
В ласках трепетной Роксаны
Гнев стихает и умолк.
Царь семнадцати сатрапий,
Царь Египта двух корон,
На тебя — держава в лапе —
Со стены глядит Аммон.
Стихли толпы, колесницы,
На равнину пал туман…
Но едва зажглась денница,
Взволновался шумный стан.
В поле стон необычайный,
Молят, падают во прах…
Не вздохнул ли, Гордый,
Тайно о своих ночных мечтах.
О, заветное стремленье
От судьбы к иной судьбе,
В час сомненья и томленья
Я опять молюсь тебе!