So Hagar sits in obloquy
And gushing piteously
The spring pours out a threnody:
Be-er la-chai ro-yi.
Those lands belong to Abraham,
But this expanse – to none:
In front of her, the wilderness
To Shur itself does run.
Despair, despair instinctual!
In her Egyptian eyes,
Disconsolate, elongated,
A nascent teardrop cries.
The frigid torrent’s shimmering,
A dagger’s cutting edge, –
O, terrifying, childless,
O, dread proprietress!..
“Hagar!” – And her countenance
Dark-skinned did drain of blood.
She looks, – her eyebrows lifted at
The angel of the Lord…
Сидит Агарь опальная,
И плачутся струи
Источника печального
Беэрлахай-рои.
Там — земли Авраамовы,
А сей простор — ничей:
Вокруг, до Сура самого,
Пустыня перед ней.
Тоска, тоска звериная!
Впервые жжет слеза
Египетские, длинные,
Пустынные глаза.
Блестит струя холодная,
Как лезвие ножа, —
О, страшная, бесплодная,
О, злая госпожа!..
«Агарь!» — И кровь отхлынула
От смуглого лица.
Глядит, — и брови сдвинула
На Божьего гонца...