În lăcaşurile noastre
Trăim deştept, nu însă şi frumos.
Celebrând viaţa, născându-ne din oameni,
Noi uităm de arbori.
Cu adevărat, ei sunt mai grei
În luciul verde al cârlionţilor deşi.
Alţii, coroanele spre cer înălţându-le,
Ca şi cum în ele s-ar fi ascuns ochii
Şi a mânuţelor de copil frântă minunăţie,
Înveşmântată în foi de chisea,
Fără-a se sătura încă de fructe comode
Şi legănându-şi sonorele roade.
Astfel prin ani, localităţi şi grădini,
Nu se-arată-n fulguraţii comodele fructe.
Neînţeleasă ni-i această frumuseţe –
A arborilor umedă respiraţie.
Iată tăietorii, uitându-şi toporul,
Stau şi privesc, calmi, tăcuţi.
Cine ar şti la ce s-o fi gândit,
Ce-şi amintiră şi ce revelaţii au,
De ce de recea tulpină
Faţa lipindu-şi, plâng irezistibil?
Iată că am găsit o tânără poiană,
Ne-am plasat în diferite colţuri,
Şi devenirăm mai subţiri. Capetele cresc
Şi cerul parcă ne-ar veni-n întâmpinare,
Orice corpuri molatice se solidifică,
Ferice venele înlemnesc
Şi picioarele crescute nu le mai ridici,
În jos n-o să mai laşi braţele întinse.
Ochii s-au închis, timpurile au căzut din ornic
Şi capetele tandru de soare s-au atins.
Prin picioare trec jilave vălurări.
Umezeala se ridică, deja cuge în şuviţe,
Spălând chipurile de frunze:
Pământu-şi mângâie progenitura.
Iar, departe, peste urbe fumegă
Sfara deasă a felinarelor.
Oraşul fu un măgăruş, casă-n patru pereţi.
Pe două roţi de piatră
El înainta în compactul orizont,
Înclinându-şi coşurile uscate.
Era zi luminoasă. Norii goliţi,
Ca nişte băşici zbârcite, plecau în zbor.
Bătea vântul, ocolind pădurea,
Şi noi stăteam, copaci subţiri,
În incolora cerului deşertăciune.
В жилищах наших
Мы тут живем умно и некрасиво.
Справляя жизнь, рождаясь от людей,
Мы забываем о деревьях.
Они поистине металла тяжелей
В зеленом блеске сомкнутых кудрей.
Иные, кроны поднимая к небесам,
Как бы в короны спрятали глаза,
И детских рук изломанная прелесть,
Одетая в кисейные листы,
Еще плодов удобных не наелась
И держит звонкие плоды.
Так сквозь века, селенья и сады
Мерцают нам удобные плоды.
Нам непонятна эта красота —
Деревьев влажное дыханье.
Вон дровосеки, позабыв топор,
Стоят и смотрят, тихи, молчаливы.
Кто знает, что подумали они,
Что вспомнили и что открыли,
Зачем, прижав к холодному стволу
Свое лицо, неудержимо плачут?
Вот мы нашли поляну молодую,
Мы встали в разные углы,
Мы стали тоньше. Головы растут,
И небо приближается навстречу.
Затвердевают мягкие тела,
Блаженно древенеют вены,
И ног проросших больше не поднять,
Не опустить раскинутые руки.
Глаза закрылись, времена отпали,
И солнце ласково коснулось головы.
В ногах проходят влажные валы.
Уж влага поднимается, струится
И омывает лиственные лица:
Земля ласкает детище свое.
А вдалеке над городом дымится
Густое фонарей копье.
Был город осликом, четырехстенным домом.
На двух колесах из камней
Он ехал в горизонте плотном,
Сухие трубы накреня.
Был светлый день. Пустые облака,
Как пузыри морщинистые, вылетали.
Шел ветер, огибая лес.
И мы стояли, тонкие деревья,
В бесцветной пустоте небес.