Der Zigeunerin Leidenschaft des Abschieds!
Man trifft sich — und du ergreifst die Flucht!
Ich ließ die Arme und die Stirne sinken
Und denke, du starrst in die Nacht:
Niemand wühlt in unseren Briefen,
Versteht in aller Tiefe,
Wie wir Sakrilege begingen — das heißt,
Wie wir in jedem anderen Glauben leben.
Цыганская страсть разлуки!
Чуть встретишь — уж рвёшься прочь!
Я лоб уронила в руки
И думаю, глядя в ночь:
Никто, в наших письмах роясь,
Не понял до глубины,
Как мы вероломны, то есть —
Как сами себе верны.