At first You loved
Beauty best,
Curls touched with henna,
Plaintive call of the zurna,
Ringing — of hooves — on flint,
A shapely dismount,
In two Turkish slippers
Embroidered with semi-precious . . .
Then You loved — someone else —
Sharp arched eyebrow,
Silk carpets —
Pink Bokharnans,
Rings on every finger,
Birthmark on a cheek,
Lingering sunburn under white silk lace,
London at dusk.
And then —
Someone, who remains dear...
— What of me will remain
In Your heart, wanderer?
В первой любила ты
Первенство красоты,
Кудри с налётом хны,
Жалобный зов зурны,
Звон — под конём — кремня,
Стройный прыжок с коня,
И — в самоцветных зёрнах —
Два челночка узорных.
А во второй — другой —
Тонкую бровь дугой,
Шёлковые ковры
Розовой Бухары,
Перстни по всей руке,
Родинку на щеке,
Вечный загар сквозь блонды
И полунощный Лондон.
Третья тебе была
Чем-то ещё мила…
— Что от меня останется
В сердце твоём, странница?