to Valentina Serova
If God in his almighty power
Called me to heaven when I died
And I was asked, at heaven's gate,
What I should choose to take inside,
I should not want, in paradise,
A tedious girl of honest worth.
I'd take with me the very same
With whom I'd shared this sinful earth:
The wild and wilful one, the one
Who gives me (for a time) her love,
She who tormented me below
Would keep me from ennui above.
There must be very few who'd take
Such desperate souls to share their bliss.
The blessed ones would peep at you
And say "Has Heaven come to this?"
I'd take with me the distances —
The agony of separation,
To call to mind when we're apart
The way you kissed me at the station.
I'd have to take the dangers too,
To keep you anxious, true and wise,
So that no coward should enjoy
The azure brilliance of your eyes.
I'd take to heaven a faithful friend
To drink a toast when all is well.
And I should take the enemy
To fight with — as we did in hell.
Love and ennui and pity I'd take,
Even the nightingale in the wood —
Every tiniest detail of life
That we live on earth, I'd take — if I could.
Even death- if that could be —
I should not leave behind below.
All that is here our lot on earth
I'd choose to take with me — and so
God, in astonishment, would curse
The worldly loyalties of men,
And pretty soon, without a doubt,
Would pop me back on earth again!
Если бог нас своим могуществом
После смерти отправит в рай,
Что мне делать с земным имуществом,
Если скажет он: выбирай?
Мне не надо в раю тоскующей,
Чтоб покорно за мною шла,
Я бы взял с собой в рай такую же,
Что на грешной земле жила, —
Злую, ветреную, колючую,
Хоть ненадолго, да мою!
Ту, что нас на земле помучила
И не даст нам скучать в раю.
В рай, наверно, таких отчаянных
Мало кто приведёт с собой,
Будут праведники нечаянно
Там подглядывать за тобой.
Взял бы в рай с собой расстояния,
Чтобы мучиться от разлук,
Чтобы помнить при расставании
Боль сведённых на шее рук.
Взял бы в рай с собой всё опасности,
Чтоб вернее меня ждала,
Чтобы глаз своих синей ясности
Дома трусу не отдала.
Взял бы в рай с собой друга верного,
Чтобы было с кем пировать,
И врага, чтоб в минуту скверную
По-земному с ним враждовать.
Ни любви, ни тоски, ни жалости,
Даже курского соловья,
Никакой, самой малой малости
На земле бы не бросил я.
Даже смерть, если б было мыслимо,
Я б на землю не отпустил,
Всё, что к нам на земле причислено,
В рай с собою бы захватил.
И за эти земные корысти,
Удивлённо меня кляня,
Я уверен, что бог бы вскорости
Вновь на землю столкнул меня.