When shines the moon amidst the dark of night
With sickle’s scintillation, bright and tender,
It’s then my spirit starts to take her flight,
In thrall to all that’s filled with distant splendour.
And in my dreams I race towards the chases
Of forest glades and snow-white mountain peaks;
With pining soul I guard serene world’s places,
And sweetly weep and breathe by moon’s mystique.
I drink in all this pallid incandescence,
And, elf-like, swing amidst the gridded rays,
And bend my ear to bliss’s silent accents.
My people’s passions fade then in the distance,
And alien are all earthly struggling days,
I am a cloud, a breath of wind’s quintessence.
Когда луна сверкнет во мгле ночной
Своим серпом, блистательным и нежным,
Моя душа стремится в мир иной,
Пленяясь всем далеким, всем безбрежным.
К лесам, к горам, к вершинам белоснежным
Я мчусь в мечтах; как будто дух больной,
Я бодрствую над миром безмятежным,
И сладко плачу, и дышу — луной.
Впиваю это бледное сиянье,
Как эльф, качаюсь в сетке из лучей,
Я слушаю, как говорит молчанье.
Людей родных мне далеко страданье,
Чужда мне вся земля с борьбой своей,
Я — облачко, я — ветерка дыханье.