She got into the Limousine in her fine attire
Feigning a thrill in her consistent friend, a dear,
And in the crunch of dancing rubber tyre
She had restored the voice of Cavalier.
Who called her on the stairs saying «Manon»?
And though she had flung out: «mais non»,
Whose hands had helped her, after all,
To put on fur-line shoes, in the cool entrance hall?
Well, it was he, as empty as a chanticleer,
A man in tail coat, combed, with no defect if any,
For many he is a desirable boy friend, such a dear,
A handsome man that has been used by many.
Oh, woman, call him on a tourne!
Your private room would be the best by far...
But never ever take him to Massenet:
Massenet's «La lettre» isn't for guitar!
Она вошла в моторный лимузин,
Эскизя страсть в корректном кавалере,
И в хрупоте танцующих резин
Восстановила голос Кавальери.
Кто звал ее на лестнице: «Manon?»
И ножки ей в прохладном вестибюле,
Хотя она и бросила: «mais non!» —
Чьи руки властно мехово обули?
Да все же он, пустой как шантеклер,
Проборчатый, офраченный картавец,
Желательный для многих кавалер,
Использованный многими красавец,
О, женщина! Зови его в турнэ,
Бери его, пожалуй, в будуары…
Но не води с собою на Масснэ:
Письмо Масснэ… Оно не для гитары!..